Соната № 2 "Плач"

Не изданная ранее Скрипичная соната № 2 Юрия Буцко (1981) существует в двух вариантах – “камерном”, то есть с фортепиано, и “концертном”, то есть с сопровождением оркестра. Сам композитор называл две свои скрипичные сонаты, наряду с Сонатой № 2 для виолончели с фортепиано (или с оркестром) – “Большими сонатами” и мыслил их как некий цикл. Все “Большие сонаты” имеют подзаголовки, указывающие на некую программу: так, Виолончельный концерт называется “Ричеркар”, Второй скрипичный концерт – “Плач”. Первая скрипичная соната в оркестровом ее варианте имеет подзаголовок “Эпитафия”, смысл которого раскрывается посвящением произведения памяти Максима Ивановича Залесского; Второй скрипичный концерт и Вторая скрипичная соната посвящены памяти его сестры – Фомаиды Ивановны Залесской. 
Речь идет о семье каргопольских крестьян-старообрядцев, с которыми встретился композитор в молодости во время странствий по Русскому Северу. В одном из более поздних интервью Буцко говорит о брате и сестре Залесских: “Жизнь меня связала с людьми, к которым я потом приезжал каждый год, и год, в который я не приезжал к ним в Архангельскую область, был для меня пустой. Это были старообрядцы, которые мне дали все – книгу, знаменное пение, сам быт. И я до сих пор пишу сочинения, посвященные памяти этих людей. Я до сих пор с ними разговариваю”.
Залесские были знатоками древнерусской певческой традиции, прекрасно пели по крюкам, а Максим Иванович являлся также выдающимся собирателем древнерусской и старообрядческой письменности; ценные книги из его коллекции представлены ныне в крупнейших собраниях России. Фомаида Ивановна была замечательной певицей, знатоком и мастером-переписчиком древнего крюкового письма.
Вторая скрипичная соната состоит из одной весьма протяженной части, которая по сути вся разворачивается из заданных в начале кратких тематических зерен, разворачивается медленно и без слишком резких контрастов – скорее как единое полотно. Развитие в сонате можно уподобить выгнутой линии, где на вершине постепенно достигаемого динамического и смыслового подъема находятся две обширные каденции – фортепианная и скрипичная, – после чего движение происходит в обратную сторону, к первым мотивам произведения, представляя собой очень свободно варьированную репризу начального раздела. Первичные зерна-интонации словно возвращаются к своим истокам и уже на грани их исчезновения появляется новое качество – тема демественного роспева псалма 136-го “На реках Вавилонских”. Появляется тоже не резко, не демонстративно, а словно выплывает из тишины, будучи вплетенной в сеть опевающих мелодию голосов. Здесь, в самом конце, сосредоточенная, аскетичная, часто суровая музыкальная ткань озаряется мягким теплым светом.